Что известно о контрнаступлении ВСУ

Главное, что нужно понимать о большом наступлении ВСУ, — то, что оно едва началось, направление прорыва не определилось.

К пятнице 9 июня начало контрнаступления ВСУ не признал, пожалуй, только украинский Генштаб, еще накануне опровергавший и сообщение CNN о значительных потерях в людях и технике со ссылкой на американских чиновников, и статью The Washington Post о начале активной фазы действий со ссылкой на офицеров ВСУ. Точки над ї расставил Владимир Путин, сказавший, что контрнаступление началось («об этом говорит использование стратегических резервов украинской армии»), но ни на одном участке не достигло поставленных задач.

С точки зрения информационной войны Генштаб ВСУ действует логично, не давая противнику четких сигналов. Но в любом случае картина наступления в стиле Второй мировой с массированной артподготовкой и колоннами из сотен танков в нынешней войне можно не ждать.

То, что «подготовительный» этап наступления ВСУ перерастает во что-то большее, стало окончательно понятно в понедельник 5 июня после сообщений о боях под Угледаром. Потом фокус боев переместился на 100 км западнее в район Орехова, где и происходили жестокие бои среды-четверга. Действия ВСУ на флангах Бахмута, Сватовском направлении и под Авдеевкой на этом фоне выглядят отвлекающими — хотя в современной войне это крайне опасное предположение.

Обозначенные ВСУ действия на южном (запорожском) участке пока похожи на удары на Мелитополь через Токмак со вспомогательным наступлением от окрестностей Угледара на Бердянск. Это крайне соблазнительное направление: от Орехова до Мелитополя — и перерезания российского сухопутного моста в Крым — всего 100 км. Но оно же самое очевидное, самое укрепленное и (как показали события недели) занято самыми боеспособными российскими войсками. Так что считать его направлением главного удара не стоит — по крайней мере пока, хотя в ночь на субботу российские чиновники и военкоры сообщали о новой попытке ВСУ атаковать в районе Орехова.

Основатель ЧВК «Вагнера» Евгений Пригожин на неделе назвал самыми угрожаемыми направлениями угледарское («Как только ВСУ зайдет чуть-чуть вглубь, то дальше они пойдут на Бердянск и Мариуполь, и остановить их будет невозможно») и торецкое к северу от Донецка. Некоторых успехов ВСУ удалось добиться под Бахмутом — это еще одно вероятное направление главного удара. Наименьшая вероятность пока у прорыва на сватовском направлении вдоль российской границы. Возможный отвлекающий удар на крымские перешейки в районе Херсона и Кинбурнского полуострова надежно блокирован Днепром, разлившимся после взрыва Каховской ГЭС — но опять-таки пока.

Главное, что нужно понимать о большом наступлении ВСУ, — то, что оно едва началось, направление прорыва не определилось, а сформированные за прошедшие полгода девять бригад с западной техникой и подготовкой большей частью не вступили в бой. Начинать ответственно судить об успехе или провале той или иной стороны можно будет через пару недель. Ценнее всего в этом ключе будут данные даже не о потерях и не о контроле отдельных сел в тактической глубине, а о вводе в бой резервов (или их отсутствии) и передислокации подразделений. Правда, именно это самая секретная информация и самая желанная добыча военной разведки.

Сейчас у российских войск остается возможность измотать наступающие силы в активной обороне, выбить бронетехнику и создать предпосылки для собственного наступления. С другой — если ВСУ сумеют отвлечь силы ВС России, отыщут уязвимое место обороны и оперативно разовьют успех, как уже было под Купянском и Лиманом в прошлом году, успешное отражение первого этапа украинского наступления превратится в малозначительный тактический эпизод.

Но пока что российские провоенные каналы вовсю постят фото уничтоженных под Ореховом немецких танков «Леопард» и американских тяжелых БМП «Брэдли». А вашингтонский ISW признает, что ВС России в понятной ситуации действовали в целом компетентно и в соответствии с собственной доктриной, а информационная работа Минобороны оказалась неожиданно адекватной.

Источник: The Bell