«ВКонтакте» — крупнейшее цифровое кладбище рунета (Часть 1)

В главной соцсети страны неизбежно растёт число «мёртвых» страниц, и люди устраивают паломничество по ним. Так интернет-культура принимает и пропускает через себя тяжёлую тему смерти.

За 15-летнюю историю «ВКонтакте» стал дверью к новым знакомствам, хобби, увлечениям или видам творчества для миллионов людей. Это важный проект, вклад которого в рунет огромный, в том числе и для культуры изучения «смерти в интернете» – крайне табуированной темы, сообщает TJournal.ru.

Однако табуированность темы не означает, что она отбрасывает на соцсеть тень. Напротив – многие пользователи «ВКонтакте» нашли в соцсети возможность изучать крайне сложную тему смерти, обсуждать её с другими пользователями, делиться переживаниями, горем или увековечивать память об ушедших близких.

Эта область полна спорных моментов, но её становление и эволюция в соцсети доказывает, что внутри «ВКонтакте» существует богатая культура, которая движется вместе с глобальной тенденцией осмысления и принятия того, что происходит с интернет-образом и цифровой собственностью человека после физической кончины.

«Мёртвые страницы» как первый слой культуры смерти во «ВКонтакте»

В самом популярном сообществе на тему «виртуального кладбища» под названием «Мёртвые страницы» насчитывается почти 430 тысяч человек, а количество «альбомов смерти» перешло за 40, в каждом сборнике по 1000 фотографии – по одной на каждого умершего. Пополняются они стремительно, в основном за счёт активного сообщества, участники которого сами ищут контент для «кладбища».

Убийство, онкология, падение со скалы, инсульт, ДТП, авиакатастрофа, суицид на фоне затяжной депрессии – это лишь несколько причин смерти людей, фотографии и ссылки на профили которых за сутки появляются в группах смерти во «ВКонтакте». Каждому уделяют своё место в альбоме, где по возможности указывают имя, дату рождения, город проживания, причину смерти, ссылку на профиль и отдельный пост с соболезнованиями.

«Я случайно наткнулась на «Мёртвые страницы» на странице друга, с которым познакомились на встрече Death Cafe – это встреча людей для обсуждения различных аспектов смерти», – рассказывает участница сообщества Елена Кондратьева.

До вступления в группу она «довольствовалась постами о несчастных случаях в городских пабликах», утоляя интерес к теме смерти.

«В подростковом возрасте я страдала суицидальными наклонностями, мне хотелось, чтобы кто-нибудь по мне скучал, когда меня не станет», – рассказывает девушка. «Поэтому мне было интересно узнавать о смертях других людей, наблюдать за отношением и реакцией окружающих, думая: «А что бы сказали обо мне?».

Название «Мёртвые страницы» давно стало брендом внутри «ВКонтакте» – в соцсети легко найти множество сообществ под этим именем, хотя почти все они неактивны. Отчасти эта же судьба постигла оригинальную группу с таким названием, созданную в 2009 году пользователями из Украины.

«Цените каждое мгновение», – гласит слоган сообщества на 141 тысячу человек.

Судя по постам на стене паблика, администрация забросила его летом 2019 года. Точные причины непонятны, а официальные представители сообщества не ответили на вопросы TJ. Тем не менее, минимальная активность в группе сохраняется: заявки на вступление принимаются, фотографии умерших добавляются (хоть и с задержками) а в обсуждениях, которые создавались ещё в «золотые годы» («Есть ли запах у смерти», «Ваше мнение о суициде», «Самая страшная смерть»), изредка появляются новые сообщения.

«У меня в ноябре и декабре умерли мама с папой, но сюда я выкладывать не буду, они же не медийные личности. А то, что группа пропадает, непонятно, с умершими никогда проблем не было», – пишет под старым постом группы одна из участниц.

Чуть выше другая призвала «возродить самую первую группу о смерти», но на просьбу откликнулся только один человек.

Совершенно противоположная история сложилась в самых популярных «Мёртвых страницах». Активную как со стороны администрации, так и со стороны сообщества, группу создали летом 2015 года двое участников первого сообщества. Один из них – Денис (предпочёл не называть фамилию).

По словам мужчины, в 2014 году, когда началась война на Донбассе, администрация первой группы жёстко банила за выкладывания фото солдат ВСУ, при этом страницы ополченцев разрешалось выкладывать. Затем «правила ужесточили, политсрачи запретили, и мы решили создать аналогичную группу, переманив всё сообщество». Чтобы набрать аудиторию в новую группу, напарники занимались рекламной спам-рассылкой, а потом стали выделять понемногу денег на продвижение.

«Тогда не было ни знаний про SMM, ни даже элементарного понимания. У меня была работа, небольшой бизнес, имелось время разбираться в деталях», – рассказывает Денис.

Примерно через полтора года накопленный опыт позволил мужчине создать новый проект по тематике смерти – «Плохие новости». От предшественника он отличался подробностью деталей: если «Мёртвые страницы» сообщали лишь минимальную информацию о смерти, то новый проект в подробностях раскрывал детали трагедий.

В обоих пабликах «Плохих новостей» (один с цензурой, другой без) состоит почти три миллиона человек. За счёт рекламы проект приносит от 150 до 200 тысяч рублей в месяц, большая часть уходит на зарплаты модераторам. «Страницы» Денис передал новой команде, но поддерживает с ней контакт. По его словам, позже от группы «отпочковался актив», который создал аналогичный проект, в нём числится 51 тысяча человек.

Администратор этого сообщества Ольга (попросила не упоминать фамилию) рассказывает, что темой «смерти в интернете» увлеклась после кончины Жанны Фриске от рака мозга в июне 2015 года.

«Добавилась, увидела и была потеряна для мира примерно на неделю. Это одновременно и интересно, и жутко – смотреть, как человек жил, какие песни слушал, что постил на своей стене и осознавать, что его уже нет», – рассказывает девушка.

Контент для группы Ольга ищет так же, как и другие сообщества: по ключевым словам вроде «скончался», «скорбим», «вечная память», после чего выходит на страницу умершего. Предварительного разрешения у родных и близких не спрашивают: иногда те требуют удалить пост о скончавшемся (администратор соглашается), а недавно у активистки группы умер муж, и она сама попросила добавить его в альбом.

По словам Ольги, за годы существования в группе сложилось сообщество «довольно добродушных и отзывчивых людей». При этом как минимум двое активных участников сообщества умерли и стали «лицами» паблика.

«Было очень больно, обидно и страшно ставить их в альбомы, которые в своё время комментировали и они. Если честно, то я рыдала», – рассказывает администратор.

Эпоха троллинга и «Ня. Пока» как символ культуры смерти

Большинство опрошенных TJ подписчиков подобных сообществ заявили, что они повлияли на их восприятие трагедий или вопросов собственной безопасности. По словам участницы группы «Мёртвые страницы» Ирины Беспаловой, после просмотра контента сообщества она стала куда безразличнее относиться к смерти, но порой «появляется что-то немыслимое, новое злое, которое стучит снизу».

«Под фотографиями плохих людей льётся очень много негатива. Мне же, глядя на это, хочется оставить после себя только светлые воспоминания для своих близких или не только для них», – говорит другая подписчица, Елена Кондратьева. А третья, Татьяна Синицина, со спокойствием относится к сценарию, в котором после её смерти в группе появится её фото: «Если отыщут и разместят – мне будет приятно, что кто-то заметил мою смерть».

По словам доцента Высшей школы экономики и автора «Блога злобного культуролога» Оксаны Мороз, изучение «смерти в интернете» не может спровоцировать кардинальные изменения и переход к более осторожному поведению или более бережному отношению к здоровью исследующего.

Онлайн-смерть чаще рассматривается как игровая ситуация, а не столкновение с экзистенциальным опытом смерти.

«Человеку может стать неприятно, он может расстроиться или распереживаться, но в известной мере это всё равно несколько отстранённая история», – говорит специалист.

Интерес 19-летней Василисы Майоровой к теме «смерти в интернете» возник в 2015 году, когда она наткнулась на видео «Топ-10 профилей, владельцы которых умерли».

«Я не задумывалась, что хозяева страниц в соцсетях могут быть мертвы. Мне пользователи интернета казались априори живыми, бодрыми, полными силами, а сам интернет – символом здоровья и молодости, которые ассоциируются с чем угодно, но не с могилой», – делится девушка.

Хобби не упростило отношение Майоровой к смерти, а напротив – она стала чаще задумываться о том, что умереть может каждый, независимо от возраста, пола, дохода, характера, мировоззрения или образа жизни. А публикации в «Мёртвых страницах» рождают у неё «интерес и нелепое тщеславие: «Эк меня обсуждать будут, эк страсти закипят! Что поделать? Люблю внимание».

«Когда удавился мой брат, мне было восемь лет, я не знала, что значит повеситься, как это происходит, но интуитивно догадывалась: Лёшки больше нет. Однако мне было всё равно – я возмущалась, что причитания бабушки мешают мне смотреть мультфильм. Цинично? Безусловно. Когда я лишилась дедушки, куда больше меня, 12-летнюю, занимали отпевание, атмосфера, царившая в комнате, наконец, похороны. Сама утрата – в последнюю очередь», – поделилась участница группы «Мертвые страницы» Василиса Майорова.

С самого зарождения за культурой смерти во «ВКонтакте» следовал троллинг. Агрессивные участники сообществ устраивали набеги на страницы умерших, засоряли стену и комментарии к фото оскорблениями или спамом, или же иным способом пытались оставить негативный след в профиле. Другие провокаторы присылали в группы ссылки на профили живых, порой придумывая оскорбительные причины их смерти.

Пиком этой активности стал резонанс вокруг самоубийства 17-летней Рины Паленковой в 2015 году. Незадолго до трагедии девушка опубликовала на странице во «ВКонтакте» фото и подписью «Ня. Пока». Вскоре история девушки облетела интернет, а её фраза стала самым популярным мемом в рунете, связанным с реальной смертью. Как пишет «Викиреальность», пост набрал абсолютный рекорд лайков (400 тысяч) и репостов (больше 13 тысяч).

Арты, посвященные Паленковой

Профиль Паленковой стал своеобразным «местом памяти», но его регулярно атаковали тролли, оставлявшие на стене агрессивные сообщения, фотографии с места гибели девушки или её личную переписку. На фоне этого администрация соцсети закрыла стену и сообщения умершей.

С тех пор «ВКонтакте» стала пристальнее следить за страницами людей, попадавшими в центр обсуждения. В сентябре 2017 года там запретили оставлять записи и писать комментарии на странице предполагаемого стрелка в подмосковной школе в Ивантеевки из-за «аномальной активности». Вскоре это стало привычной практикой – профили умерших, попавших в новости, стали закрывать до того, как на них устраивались набеги.

В 2019 году культовой пост «Ня. Пока» по неизвестной причине пропал со страницы Паленковой, а в 2020 году администрация соцсети начала отмечать страницы умерших пользователей. Такой появился и у профиля погибшей. TJ направил вопросы к представителям «ВКонтакте» касательно этих событий и получил следующий ответ.

«Мы добавили специальное обозначение страниц умерших пользователей в ноябре 2020 года. После смерти пользователя его родственники могут обратиться в поддержку и предоставить фото свидетельства о смерти. По желанию родных страницу умершего можно удалить или оставить её как память для близких людей. При этом никто, включая родственников, не сможет авторизоваться в аккаунте умершего человека.

Если родственники решают оставить страницу близкого как память, вместо даты и времени последнего визита в VK пользователи увидят в профиле надпись «Страница умершего человека».

Что касается сообществ памяти умерших людей: они могут работать в рамках правил «ВКонтакте». Мы не имеем ничего против групп скорби, где вспоминают умерших пользователей. Однако если в сообществе начинается оскорбления покойного, мы пресекаем подобные действия и блокируем такие группы. Для этого мы реагируем на обращения пользователей и проводим собственный мониторинг контента, нарушающего правила «ВКонтакте», – сообщила пресс-служба «ВКонтакте».

Создавая в 2015 году вторую группу «Мёртвых страниц», Денис и его напарник установили чёткое правило – на страницах умерших и их близких комментирование любого формата запрещено. Нарушителей банят навсегда. Это же касается тех, кто добавит в альбомы фото живого человека. Вдобавок, чтобы ограничить бесполезную активность подростков и молодёжи, модераторы запретили в группе выражения типа «кек», «збс», «я ору», «в голосину» и «лол».

Примерно через год после создания группы администрация создала обсуждение «Психологическая поддержка», в котором люди до сих пор делятся личными переживаниями и историями. Например, об алкоголизме близких или невозможности побороть сильный страх смерти.

Чтобы предотвратить набеги троллей на страницу умершего, модераторы группы, утверждает Денис, связываются с администраций «ВКонтакте» и предоставляют доказательства смерти. Эта же практика существует в «Плохих новостях»:

«Мы же не школьники, чтобы заниматься троллингом», – говорит он.

По словам доцента ВШЭ Оксаны Мороз, интерес людей к теме «смерти в интернете» легко объяснить, потому что это одно из немногих событий, что случается со всеми, и при этом которому не хватает качественного концептуализированного описания (за исключением медицинского).

Люди стремятся получить свидетельства о смерти, чтобы хоть как-то подготовиться к неминуемому морально и экзистенциально. Они изучают то, что оставили умершие, чтобы ответить на вопросы «Что случилось», «Как человек себя чувствовал». Строго говоря, это значит воспользоваться тем материалом, на котором ты можешь научиться отношению к смерти.

«Есть мёртвые страницы, которые продолжают работать в социальном пространстве, хотя мы знаем, что биологически их авторы ушли, оказались в потустороннем пространстве. Это создаёт парадокс: с одной стороны мы видим живое и работающее (хоть и немножко законсервированное) пространство, но при этом понимаем, что на самом деле это пространство принадлежит уже не нашему миру. В этом есть какой-то удивительный и щекочущей нервы метод наблюдения», – пояснила доцент Высшей школы экономики, автор «Блога злобного культуролога» Оксана Мороз.

Ушедшие близкие и герои резонансных новостей, о которых не хотят забывать: устройство частных мемориалов по умершим

Для большинства любопытствующих просмотр альбомов «Мёртвых страниц» и сопутствующих им групп – это первая и конечная станция на пути изучения темы смерти во «ВКонтакте». Однако порой случайная история вызывает сильный отклик, и кто-то из участников публично обращается к родным усопшего.

«Алёна, солнышко терпения и сил! Мои соболезнования», «Держись, Алёна, огромных сил тебе», – пишут под фотографией супруга участницы группы. Он скончался от сердечной недостаточности.

Под другой фотографией спорят об «искренности» скорбных постов, которые опубликовала дочь скончавшейся женщины на своей странице. А другие параллельно делятся своими историями о потери родных: кто-то с трудом пережил смерть отца, другая – кончину мужа, а 38-летняя женщина рассказала, что за год потеряла мать и сына.

«Кто-то пытается пережить смерть близкого и найти поддержку в таких группах, даже негласную, а просто наблюдая, как другие переживают потерю», – говорит участница сообщества Елена Кондратьева.

Сама она обычно не оставляет комментарии, только если сильно «зацепило». В последний раз такое случилось с фотографией человека, умершего от Covid-19:

«Думаю, околоковидная тема с нами надолго и будет заполнять теперь большую часть всех комментариев, не только в группах о смерти».

Другая участница, Ирина Беспалова, порой комментирует почти каждое фото, укладываясь в пару слов. Под фото мужчины, который зарезал свою девушку и выпрыгнул в окно, она пишет: «Наркоман или алкаш».

«Я позволила сделать такой вывод по причине его маргинальности, ну и внешность соответствующая. Перед смертью он причинил зло», – говорит девушка.

Как и у многих, путь Беспаловой в группу начался с изучения резонансной трагедии. В 2018 году она прочитала статью об убийстве московской студентки Татьяны Страховой её другом Артёмом Исхаковым. Эта история стала известна по всей стране не только из-за жестокости преступления. Ключевую роль сыграл прощальный пост Исхакова во «ВКонтакте», в котором он детально описал убийство Страховой, размышления о случившемся и причины поступка. Его вместе с девушкой обнаружили мёртвыми в квартире.

Хотя профили погибших удалены (вероятно, по просьбе родителей), огромное количество личной информации молодых людей сохранилось в мемориальном сообществе. Участники группы даже спустя годы посвящают погибшим рисунки и стихи, а администрация периодически публикует данные о них, в том числе личную переписку и архивные фотографии.

«Что-то сливали в сеть анонимно, другое рассказывали их друзья. Некоторые фото и переписки мы выкупали. Что-то взламывали. Контента очень много», – говорит руководитель группы Марина Тобольская.

По словам девушки, ей и активным участникам группы эта история «запала в душу»: «Словно читаешь книгу или смотришь сериал, и не можешь остановиться». Авторы продолжают наполнять группу и рассчитывают, что она станет «хранилищем» всего, что связано с этой историей.

«Если люди прочитают историю, пересмотрят свои взгляды на жизнь, и не допустят повторения подобного – значит, смерть этих ребят не будет напрасной».

Эта история более чем поучительная. Нельзя держать рядом человека который сходит по тебе с ума, и пользоваться этим в своих целях. Нельзя считать что человек, которого ты любишь, должен и обязан быть с тобой. Если ты не ценишь свободу и выбор другого человека – это не любовь. [...]

«Круг общения, в котором были эти ребята, стал мне более близок, хотя раньше я вообще не понимала людей с подобных тусовок. Они сделали наш мир шире и многообразнее. Научили глубже смотреть на вещи. Видеть что скрывается за подростково-тусовочной манерой общения. Осознавать что они не «испорченная молодёжь», а дети с хрупким внутренним миром и тяжёлыми психическими травмами», – рассказала руководитель мемориальной группы, посвященной Татьяне Страховой и Артёму Исхакову, Марина Тобольская.

Подобные сообщества – это важная, хоть и менее заметная часть темы смерти во «ВКонтакте». В отличие от формата «Мёртвых страниц», куда приходят просто созерцать, аудитория таких групп часто эмоционально привязывается к конкретной трагедии. Существует паблик, посвящённый авиакатастрофе в феврале 2018 года в Подмосковье – его создали родные погибших. Там регулярно появляются посты (в основном от близких), что у того или иного усопшего день рождения, и ему бы исполнилось столько-то лет. А параллельно репостятся новости, в основном о катастрофах в небе.

Другой пример – мемориальное сообщество, посвящённое трёхлетней Кристине Яковлевой. В 2019 году она умерла дома после восьми дней взаперти без воды, еды и отопления. Мать в это время проводила время с друзьями. Её признали виновной в убийстве и приговорили к 13 годам тюрьмы.

Для жителей Кирова, где проживала семья, эта трагедия стала особенно резонирующей. Они создали группу «Памяти Кристиночки Яковлевой», где сначала публиковали детали суда над матерью, а позже продолжали общаться – в основном на тему воспитания и безопасности детей.

Периодически члены группы ездят на могилу девочки, а иногда и других детей. Часто на стене группы можно встретить сообщения недоумевающих или злящихся участников, которые рассказывают, как до сих пор плачут по Яковлевой или не могут перестать ненавидеть её мать.

«Доброго утра всем! Ездили к Кристине, рядом теперь и наш ангелочек лежит, будем чаще навещать» Фото и подпись участницы группы «Памяти Кристиночки Яковлевой».

«Выть хотелось от бессилия что-то изменить», – говорит Евгений Зеленков, создатель второй группы памяти имени Кристины Яковлевой. «Представил, что беззащитный ребёнок передвигается один по квартире, хочет есть, пить, зовёт маму, а потом, исчерпав последние силы, просто ложится на диван и умирает, так и не поняв, за что с ним так поступила та, которую она беззаветно любила. Это выше моего понимания», – объясняет мужчина причины создания сообщества.

В группе Зеленкова регулярно появляются записи с призывом помочь со сбором денег на лечение тяжелобольных детей. По словам мужчины, всё это проводится на добровольной основе, ради возможности как-то помочь нуждающимся:

«Очень тяжело заходить в группу и просматривать фото улыбающихся деток, зная, что они уже ангелы. Просыпается злость, но полезная. Просыпается желание, чтобы новостей о смертях детей стало меньше».

В поисках утешения пользователи «ВКонтакте» обращаются в группы, которые специально созданы для «принятия» их горя. В группах «Верните тех, кого забрали небеса» или «Вечная память» стена почти полностью состоит из постов-памяти по умершим, под каждым набирается по десятку сообщений с соболезнованиями, в том числе с молитвами или рассказами о своём горе. Умерших в группах порой называют «ангелочками», вне зависимости от возраста.

Мемориальные группы, посвящённые умершим, появлялись во «ВКонтакте» с ранних лет существования соцсети, но большинство из них заброшены. «Кто к Ване ходил???», – задавался вопросом в 2019 году один из участников паблика, посвящённого умершему в 2013 году юноше. Зачастую такие сообщества создаются в память о детях или несовершеннолетних, а самую продолжительную активность в них сохраняют родители.

«24-й день рождения! Время летит. Я бы, наверное, суетилась. Делала салаты. Купила бы тортик. Пытались бы тянуть тебя за уши, хоть ты и так длинный. Будь счастлив где бы ты не был! Люблю тебя! Таких больше нет!», – написала в 2020 году Евгения Колобкова, мать погибшего в 2011 году Николая.

Такие обращения к сыну она пишет каждый год в его день рождения, а затем в группе наступает перерыв. 15-летний юноша погиб на следующий день после дня рождения – его сбила электричка на переезде.

«Он любил с друзьями кататься на дёрте (трасса для катания на BMX-велосипедах) и спешил на встречу с ними, чтобы заодно отметить ДР. На его похороны пришли более 250 человек», – рассказывает Колобкова.

С тех пор у матери родилась дочь, а также остался ещё сын. Как утверждает женщина, после смерти Николая она перестала встречать столь же весёлых и бескорыстных детей – «они будто более серьёзные, угрюмые».

«Почему я создала группу? Мне и ребятам хотелось высказаться. Поделиться своими переживаниями. Было больно держать тяжесть в себе. Часто в жизни бывает, что некому поплакаться, чтобы тебя выслушали и пожалели, а здесь мы были объединены одним горем. Я и девочки написали несколько стихотворений. Мы не пытались увековечить память таким образом. Просто слишком сильные эмоции, которые надо было куда-то выплеснуть», – рассказала создательница мемориальной группы Евгения Колобкова.

Как полагает доцент ВШЭ Оксана Мороз, раскрытие в соцсетях информации об ушедших – это часть практик траура и горевания, которые появились давным-давно. В цифровую же эпоху в обществе падает степень публичной поддержки, считает специалист, и люди стремятся найти её в сети. При этом реакция на смерти других людей, будь то знаменитости или близкие, с которыми сохранилась связь онлайн – некоторая трансформация некрологов и эпитафий, которые давно формировались в художественной культуре и заполняли газеты, радио и ТВ.

Разница между медиа прошлого и ситуацией во «ВКонтакте» и интернете в целом в том, что в первом случае это обычно выверенная история-некролог, авторами которой выступали профессиональны или близкие люди. В соцсетях же нет редполитики и какого-то сценария, по которому рассказывается история умершего.

«По этой причине комментарии во «ВКонтакте» более независимые, они могут быть более креативные, они могут быть с использованием гифок или других форматов, которые обычно в официальных сочувствующих высказываниях не появляются. Та формула «о мёртвых либо хорошо, либо ничего» которая была вмонтирована в эпитафию и некрологи в медиа прошлого, здесь не работает», – объясняет доцент ВШЭ Оксана Мороз.

Продолжение материала.