Помог спасти СССР от полиомиелита, тестировал вакцину на детях, чуть не умер от энцефалита: история вирусолога Чумакова

Один из главных учёных времен Холодной войны, в научном центре имени которого разработали одну из вакцин от Covid-19 – «КовиВак».

В середине 1950-х эпидемия полиомиелита обрела статус мирового бедствия. Люди избегали контактов и паниковали, родители не выпускали детей из дома. Бассейны, парки и другие публичные места закрывали. В США с опасным заболеванием уже сталкивались в 1916-м. Тогда в одном Нью-Йорке погибли 2000 человек, а по всей стране – около 6000. Ещё несколько тысяч остались парализованными из-за поражений спинного мозга и патологий нервной системы, сообщает Tjournal.ru.

В 1921-м та же болезнь приковала к инвалидному креслу будущего президента Франклина Рузвельта. Политик оказался исключением – он перенёс полиомиелит уже во взрослом возрасте. 20 лет спустя катастрофа повторилась, но приняла более угрожающие масштабы. В конце 1940-х вирус ежегодно делал инвалидами примерно 35 тысяч человек, а в 1952-м показатель вырос до 57 тысяч случаев.

Франклин Делано Рузвельт в 1932-м

В СССР ситуация с полиомиелитом обострилась на стыке десятилетий. Первые вспышки в 1949-м случились в Прибалтике, Казахстане и Сибири. За 20 лет до этого показатель заболеваемости в Советском Союзе был низшим по Европе: 0,54 случая на 100 тысяч граждан. В Германии на 100 тысяч человек приходилось 1,7 заболевших, в Дании – 6,3, в Швеции – 15,4.

Однако в середине 1950-х статистика резко ухудшилась. Ежегодно в стране регистрировалось от 10 до 13 тысяч заболевших. В 1958-м полиомиелит диагностировали у 22 тысяч человек (10,66 случаев на 100 тысяч граждан). В рамках программы по борьбе с вирусом правительство санкционировало открытие научно-исследовательского Института полиомиелита и вирусных энцефалитов.

Руководить институтом назначили авторитетного вирусолога Михаила Чумакова, который до этого несколько лет находился в опале. В начале 1950-х он возглавлял Институт вирусологии имени Д.И. Ивановского и принципиально отказался увольнять сотрудников-евреев в рамках сфабрикованного властями «дела врачей».

Тогда Чумакова сняли с должности и исключили из партии. Он ожидал ещё более серьезных репрессий, но смерть Сталина обернулась для учёного спасением. Несколько лет спустя эпидемия полиомиелита заставила руководство Минздрава снова обратиться к одному из лучших специалистов по вирусологии.

В новом качестве Чумаков оказался в нестандартной ситуации. Чтобы разработать и внедрить эффективную вакцину, требовалось обменяться опытом с американскими коллегами, но из-за Холодной войны любые контакты с Западом могли посчитать предательством. Чумаков не испугался риска. Работа превратилась для него в миссию по спасению тысяч детей, которые могли пострадать и от страшного вируса, и от разногласий между сверхдержавами.

Парализованная из-за полиомиелита девочка

Ещё в молодости Чумаков чуть не умер от энцефалита

Михаил Чумаков родился в 1909 году в посёлке Епифань Тульской губернии. Его отец работал фельдшером-ветеринаром, мать была крестьянкой. Родные, друзья и соседи обожали весёлого мальчика, он громогласно выступал с речами и пел на пионерских праздниках.

Об учёбе Миша тоже не забывал, постоянно читал и в 16 лет отправился в Москву за высшим образованием. Там он поступил сразу на два факультета МГУ – юридический и медицинский, но выбрал всё-таки второй. После окончания университета молодой врач поступил на службу в Военно-медицинскую лабораторию.

Примерно тогда же случилась трагедия. Во время осмотра животных старший Чумаков заразился сибирской язвой и вскоре умер. Переживания от смерти отца предопределили профессиональную траекторию Михаила: он решил исследовать вирусы, чтобы даже самые серьёзные инфекции не означали приговор для больных. В новом качестве Чумаков набрался опыта под руководством известного бактериолога Ивана Великанова, защитил кандидатскую диссертацию и получил должность старшего научного сотрудника в Институте микробиологии.

В 1937-м другой выдающийся учёный Лев Зильбер, старший брат писателя Вениамина Каверина, пригласил Чумакова поучаствовать в экспедиции по Хабаровскому краю. Вирусологи собирались исследовать энцефалит, который приводил к специфическим поражениям нервной системы. Местные врачи предполагали, что болезнь распространяется воздушно-капельным путём. Участники экспедиции выдвинули другую теорию и оказались правы: вирус переносили клещи.

Первая Дальневосточная экспедиция, июнь 1937 года. Михаил Чумаков (на заднем плане) с коллегами

Работать приходилось в тяжёлых условиях – в глухой тайге возникали проблемы с оборудованием и сбором данных. Однако Чумаков действовал энергично в любых обстоятельствах: проводил опыты на козах, исследовал сыворотку крови инфицированных, собирал образцы и ткани. Молодой специалист не сомневался, что им с коллегами удастся установить природу болезни и открыть методы лечения.

Однажды, когда Чумаков проводил вскрытие очередной жертвы энцефалита, он случайно порезался об осколок височной кости. Необходимые для взятия образцов инструменты увезли на полевые исследования другие учёные, а Михаил надеялся обойтись подручными средствами. В рану попала инфекция, и уже через несколько суток Чумаков лежал при смерти. Организм всё-таки справился благодаря вовремя введённой сыворотке, но происшествие не прошло бесследно: вирусолог почти полностью лишился слуха, правую руку парализовало.

Проблемы со здоровьем никак не повлияли на желание Чумакова сделать вирусы понятными и излечимыми. Он свыкся со слуховым аппаратом, прошёл терапию, научился жить с одной рукой и постоянно опущенными плечами. Когда его отправили на реабилитацию в Крым, он больше переживал не из-за болезни, а потому что пропускал полевые исследования. В письме к одной из руководительниц экспедиции Елене Левкович он писал:

«Как я завидую всем вам там. Вы можете всласть поработать на таком интересном деле! Главное, не повторяйте печальных прошлогодних примеров».

После частичного выздоровления Чумаков возобновил эксперименты и сбор данных. Он установил, что личинки клещей также выступают переносчиками, сформулировал клинические проявления болезни и составил карту очагов заболеваний в СССР. В награду ему вручили Сталинскую премию 1-й степени и выдали квартиру в Москве.

Профессиональный взлёт Чумакова совпал с войной против нацистской Германии. После освобождения оккупированных территорий Советского Союза он организовал ещё несколько экспедиций – в Крым, Сибирь и на Дальний Восток, описал несколько разновидностей геморрагической лихорадки.

Параллельно произошло несколько важных событий в его личной жизни. Первый брак с женой Надеждой практически распался, у Чумакова родился сын от другой женщины. В 1946 году Михаил возглавил экспедицию в Германию, где вирусологам предстояло исследовать участившиеся случаи полиомиелита.

В состав советской делегации вошла молодая выпускница Первого московского медицинского института Марина Ворошилова. Несмотря на разницу в 13 лет, между научным руководителем и начинающей исследовательницей завязался роман. Их объединили не только взаимные чувства, но и страсть к вирусологии.

Марина Ворошилова и Михаил Чумаков

В начале 1950-х годах о Чумакове забыли. Он уже совершил несколько важных открытий и победил страшную болезнь, но тогда уважаемый учёный попал в немилость за отказ проводить политические увольнения. К тому же Чумаков жил на две семьи: обеспечивал жену с двумя дочками и старшего сына Мишу, а сам кое-как перебивался на зарплату Марины, с которой они воспитывали двоих сыновей.

Однако бедствующему и балансирующему на грани ареста Чумакову ещё предстояло сыграть важнейшую роль в истории советской вирусологии. В 1955-м году его вызвали в ЦК КПСС и попросили организовать совместное исследование полиомиелита с американскими коллегами.

Путешествие за железный занавес

К тому времени Чумаков и Ворошилова лично столкнулись с полиомиелитом. В 1952-м в Сухуми они проводили опыты на обезьянах, и Марина случайно заразилась. Ситуация осложнялась тем, что у пары совсем недавно родился третий сын Костя, и мама кормила малыша грудью. Он перенёс болезнь в лёгкой форме.

Ворошилова пострадала намного сильнее. Она долгое время не могла подняться с постели, а после выздоровления три года использовала трость для ходьбы. Страшный опыт дополнительно мотивировал Чумакова поскорее справиться с опасным вирусом.

В начале 1950-х исследованиями полиомиелита в США занимался профессор Питтсбургского университета Джонас Солк. Он создал так называемую «убитую» или инактивированную вакцину. Для разработки подобных препаратов использовались вирусы, которые специально выращивали в лаборатории, а потом нейтрализовали с помощью яда или термической обработки. В 1955-м – через год после успешных испытаний – началась массовая вакцинация детей.

В США уже праздновали победу над страшной болезнью, когда произошла катастрофа. Один из производителей Cutter Laboratories не осуществил необходимую процедуру и выпустил на рынок 200 тысяч вакцин с активным вирусом. Это привело к вспышке полиомиелита: 40 тысяч привитых заболели, 200 детей остались парализованными, а 10 погибли.

Джонас Солк

Несмотря на трагедию, вакцинация продолжилась. Статистика подтвердила эффективность препарата: c 1956-го по 1961-й заболеваемость среди детей в некоторых возрастных группах снизилась на 96%.

Однако «убитая» вакцина не была единственной в США. Вирусолог Альберт Сейбин разработал «живую» вакцину, которая содержала ослабленный, но активный вирус. В отличие от препарата Солка, для неё не требовалась инъекция, и препарат можно было употреблять перорально (через рот). Попадавший напрямую в кишечник вирус размножался в организме носителя и занимал место «настоящего», опасного полиомиелита.

Альберт Сейбин рассматривает ослабленный штамм полиомиелита, предназначенный для приёма внутрь, октябрь 1956 года

Сейбин сначала протестировал изобретение на дочерях, затем на добровольцах-заключённых. Испытания прошли успешно. Вторая вакцина оказалась дешевле и проще в производстве, чем разработка Солка. К тому же она эффективнее прерывала цепь передачи заболевания, помогала избежать новых случаев, и её было проще контролировать. Однако к тому времени вакцина Солка уже вышла на рынок. Ни правительство США, ни крупные компании не хотели тратить ресурсы, чтобы организовывать вакцинацию другим препаратом.

Неожиданным спасителем Сейбина выступил Чумаков. В январе 1956 года он возглавил советскую делегацию в США. В команду также вошли Ворошилова, руководитель отделения вирусологии Института экспериментальной медицины Анатолий Смородинцев, переводчик и оставшийся анонимным наблюдатель из КГБ.

Советская делегация (Смородинцев, Ворошилова и Чумаков) наблюдают за доктором Солком

Формально учёные из СССР должны были изучать вакцину Солка в рамках обмена опыта между странами, но Чумакову удалось наладить контакт и с Сейбином. В Америке живой вирус считали слишком опасным для массового использования, но советский вирусолог проникся идеями коллеги и оценил его задумку. Чтобы продолжить совместные исследования, Чумаков предложил Сейбину приехать в Советский Союз.

Американскую вакцину использовали в обход минздрава СССР

Летом того же года американец воспользовался приглашением. Он даже получил от госдепа США разрешение привезти в Москву аттенуированные штаммы полиомиелита. Вакцины транспортировали через границу в чемоданчике с сухим льдом. Ради общей цели Сейбину и Чумакову удалось практически невозможное – приподнять железный занавес в период, когда отношения между двумя странами оставались максимально напряжёнными.

«Родители убедили Сейбина передать им штамм, чтобы производить «живую» вакцину в СССР. Думаю, мама выступила инициатором. Всё произошло быстро, и в Институте полиомиелита успешно повторили опыт Сейбина. Проблема заключалась в тестировании. Все боялись, что «живая» вакцина окажется более опасной, чем «убитая». Однако Смородинцев доказал, что вирус в вакцине полностью безопасен», – рассказал сын Михаила Чумакова Константин.

Именно Анатолий Смородинцев первым согласился проверить препарат на пятилетней внучке. Вслед за ней испытание прошли сыновья Чумакова. Они выстроились перед родителями в очередь и получали в качестве угощения кубики сахара с вирусом. Решение тестировать «живую» вакцину на собственных детях могло показаться безответственным, но вирусологи были на 100% уверены, что мальчикам ничего не угрожает.

«Кто-то должен был пойти первым, – объясняет Пётр Чумаков. – Я никогда не злился. Думаю, хорошо, когда твой отец не сомневается в том, что делает, и в том, что он не навредит детям».

Его брат Константин согласен: «Они поступили правильно. В наши дни их замучили бы вопросами насчёт всевозможных разрешений от комитетов по этике».

Михаил Чумаков с Мариной Ворошиловой и сыновьями

Министерство здравоохранения раз за разом отказывало на просьбы начать вакцинацию, даже когда учёные установили, что она абсолютно безопасна. Чиновники сомневались, что стоит рисковать ради американской вакцины, если её игнорируют даже в Штатах. Чтобы преодолеть бюрократические помехи, Чумаков обратился напрямую к первому заместителю Председателя Совета Министров Анастасу Микояну.

«У Микояна было много внуков, и он сильно беспокоился из-за эпидемии. Отец убедил его в необходимости испытаний. Сначала тесты прошли в Эстонии – в Прибалтике была очень высокая заболеваемость. Результат получился отличным, число новых случаев резко сократилось. Испытания продолжили в других регионах, потом провели массовую вакцинацию. Со страшной инфекцией практически покончили», – рассказывает Константин Чумаков.

В марте 1959 года Кондитерская фабрика имени Марата по заказу Института Чумакова запустила производство драже из сахара и крахмала. Их использовали в качестве сладкой оболочки для препарата. К концу 1960-го вакцинацию прошли 77,5 миллиона человек – всё население СССР младше 20 лет. В 1961-м вакцинировались уже 80% граждан. Уровень заболеваемости снизился более чем в 200 раз. В 1963-м в стране зафиксировали 560 случаев полиомиелита, а в 1967-м – 60.

Благодаря стараниям Чумакова разработку Сейбина не запретили в Советском Союзе из-за идеологии. Производство «убитой» вакцины Солка обходилось в 10 рублей, а «живой» – пять копеек. Такая выгода и практически 100% эффективность позволили к началу 1970-х полностью обезопасить страну от полиомиелита.

В Штатах долго сомневались насчёт вакцины Сейбина, но всё же доверились опыту конкурентов и запустили препарат в производство. Успешные исследования провели в Нидерландах, Сингапуре и Мексике. В 1963-м симпозиум Института Чумакова в СССР посетили специалисты из США, Японии, Китая и нескольких восточноевропейских стран. Результаты произведённой в Советском Союзе вакцины оказались настолько впечатляющими, что в 1960-х её экспортировали в 60 государств.

Решающая роль в разработке препарата принадлежала Сейбину, однако именно исследования и напор Чумакова помогли продвинуть результаты по всему миру. Из неизлечимой болезни полиомиелит превратился в редкую аномалию, которой легко избежать. Достаточно лишь съесть сладкую конфету.

Из-за политики о заслугах Чумакова снова забыли

После победы над полиомиелитом НИИ Чумакова получил привилегии: возможность расширить штаб, закупить передовое оборудование, финансирование для экспедиций. Конкуренты и недоброжелатели воспользовались шансом подорвать авторитет Чумакова в 1968 году – через пять лет после того, как его со Смородинцевым наградили Ленинской премией. Тогда отправленная в Бразилию партия вакцины оказалась бракованной.

Минздрав обвинил в провале задания именно Чумакова, хотя велика вероятность, что провал был связан с несоблюдением условий транспортировки. Когда инспекторы предложили закрыть производственный отдел его института, вирусолог выгнал их с территории. На него пожаловались в ЦК: Чумаков якобы слишком сосредоточился на разработке вакцины против кори, хотя должен был бросить все силы на исследование энцефалитов.

Вакцину против кори назвали опасной, а самого учёного пристыдили за пренебрежение обязанностями. Никакие доказательства, отчёты и результаты исследований не учитывали. В октябре 1969-го его сняли с должности директора НИИ. Вскоре решение отменили из-за вмешательства ЦК, где у Чумакова ещё остались покровители. Однако через три года его отстранили уже во второй раз – и теперь окончательно.

Чтобы избежать скандала, Чумакова назначили научным руководителем института. И партийцы, и подчинённые, и сам вирусолог понимали, что новая должность почётная и не даёт никаких реальных полномочий. Программу вакцинации от кори свернули, а 13 миллионов доз препарата уничтожили.

Чумаков не сомневался, что настоящая причина такого отношения – конфликт с министром здравоохранения Борисом Петровским. Несмотря на извинения перед ним, Чумакова не восстановили. В 1970-х и 1980-х он по-прежнему изучал вирусы, но оставался в тени и больше не руководил институтом.

В 1986-м в 64 года от инфаркта скончалась Марина Ворошилова. Как и муж, она до последнего продолжала работу, хоть и разочаровалась в режиме. Одним из главных направлений её деятельности стало исследование энтеровирусов, которые образуют с организмом человека сложный симбиоз и даже приносят пользу.

Марина Ворошилова и Михаил Чумаков с младшим сыном Алексеем и внуками

Чумаков пережил жену на семь лет – 11 июня 1993-го он умер от воспаления лёгких. Его наследие не ограничивается множеством важных исследований и спасением от полиомиелита. Сыновья Чумакова и Ворошиловой вдохновились трудами родителей и сами стали выдающимися вирусологами.

Пётр заведует лабораторией в Институте молекулярной биологии имени В.А. Энгельгардта и руководит научным институтом в Кливленде. Илья занимается исследованиями генома человека во Франции. Константин возглавляет Центр глобальной вирусологической сети, преподаёт в Университете Джорджа Вашингтона и сотрудничает с ВОЗ.

Алексей Чумаков ещё не родился, когда родители тестировали на его братьях вакцину от полиомиелита. Уже во взрослом возрасте он последовал их примеру и опробовал на себе вакцину против гепатита Е.

«Это старая традиция, – объяснил Чумаков-младший. – Инженер должен стоять под мостом, когда по нему проедет первый грузовик».

Дети Михаила Чумакова занимаются наукой на разных континентах. Это тоже по-своему отражает главное достижение их отца. Он доказал, что гражданство не имеет значения, когда речь идёт о здоровье. Именно такая позиция помогла СССР совместно с политическим врагом совершить прорыв в борьбе с полиомиелитом.

Врач и медсестра раздают советским школьникам драже против полиомиелита, 1960 год

Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов имени Чумакова продолжает работу. Один из последних масштабных проектов Научного центра на базе института – разработка вакцины противCovid-19 «КовиВак». Предполагается, что препарат пройдёт третью фазу клинических испытаний к концу 2022 года.

Автор: Василий Легейдо