О статусе Банка России, или История пенсионера Виктора Геращенко

Все знают, кто такой Виктор Владимирович Геращенко. Он известен не только в России, но и за ее пределами, как советский и российский экономист, финансист и банкир.

Геращенко четырежды возглавлял Центральный банк – два раза Госбанк СССР (был снят на три дня после 21 августа 1991 года) и дважды – Банк России. Был председателем Банка России с ноября 1992 по октябрь 1994 года. 11 сентября 1998 года вновь занял пост председателя Банка России. В марте 2002 года подал в отставку и 20 марта был освобождён Государственной Думой РФ по представлению президента РФ.

История, связанная с Геращенко, которую я хочу поведать читателю, возникла ровно двадцать лет назад, после того как Виктор Владимирович покинул пост председателя Банка России. История далеко не личного характера, она очень серьезно затрагивает всех нас.

В 2003 году Геращенко стал хлопотать о своей пенсии (он родился в декабре 1937 года, и на тот момент ему было 65 лет). Виктор Владимирович был уверен, что он получит статус «пенсионера особого значения». Ведь 16 августа 1995 года президент РФ подписал указ №854, который предусматривал дополнительное пенсионное обеспечение для государственных руководителей высшего звена. В перечень «пенсионеров особого значения» также был включен председатель Банка России.

Однако при оформлении пенсии на пути бывшего председателя Банка России (и Госбанка СССР) встали особые ревнители «независимого» статуса Центробанка, которые заявили, что господин Геращенко не был «государственным чиновником» и пенсионную надбавку из государственного бюджета страны он получить не может.

История долгая, но очень интересная и поучительная. К ней подключился даже президент РФ В.В. Путин, который 7 июня 2003 года подписал распоряжение «О социальных гарантиях Геращенко В. В.».

Вы думаете, что в документе содержалось предложение об оформлении пенсии за счет государственного Пенсионного фонда? Нет, распоряжение представляло собой ходатайство перед советом директоров ЦБ о принятии специального решения установить господину Геращенко дополнительное пенсионное обеспечение «за счет средств Банка России».

Напомню, что до 2002 года и у Виктора Владимировича, и у многих сотрудников Банка России было ощущение, что они работали в государственной организации.

Во-первых, потому что уставной капитал Центробанка (в размере 3 млрд рублей) был государственной собственностью, это были деньги Росимущества (Федеральное агентство по управлению государственным имуществом).

Во-вторых, потому что это вытекало из Конституции РФ. Напомню, что статья 75 (пункт 2) Основного закона РФ гласит:

«Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти».

Слово «других» в приведенном тексте означает, что Банк России также является органом государственной власти.

Однако еще в 2001 году, когда Виктор Владимирович находился у руля Банка России, в Государственной думе началась активная работа по «исправлению» Основного закона Российской Федерации в части, касающейся Центробанка. А также по замене устаревшего Закона РСФСР «О Центральном банке РСФСР (Банке России)», который был принят еще в СССР.

Была запущена работа над проектом федерального закона «О Банке России». Напомню, что указанный закон был подготовлен, одобрен и принят в 2002 году (10.07.2002 N 86-ФЗ). Те новации, которые содержались в указанном документе, некоторые эксперты квалифицировали как антиконституционный переворот. Неизбежность этого переворота стала очевидной еще в начале 2002 года. Некоторые наблюдатели, кстати, высказали предположение, что именно по этой причине Геращенко подал в отставку весной 2002 года.

О том, какие страсти творились в Государственной Думе в связи с подготовкой закона о Банке России, по горячим следам написал известный политический и общественный деятель Юрий Юрьевич Болдырев. Его книга на эту тему «О бочках мёда и ложках дёгтя» увидела свет уже в начале 2003 года. В статье 1 федерального закона о Банке России вроде бы воспроизводится в расширенном виде формулировка Конституции РФ:

«Статус, цели деятельности, функции и полномочия Центрального банка Российской Федерации (Банка России) определяются Конституцией Российской Федерации, настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами. Функции и полномочия, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и настоящим Федеральным законом, Банк России осуществляет независимо от других федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления».

Слово «других» сохранено, что позволяет заключить, что Банк России – орган государственной власти. А вот в статье 2 мы читаем:

«Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России – по обязательствам государства».

Как можно совместить формулировки статей 1 и 2, никто из юристов мне ответить не смог. Правда, один юрист ответил, что многие законы (и закон о Банке России в том числе) представляют собой коллекцию несовместимых друг с другом норм. Для чего? Чтобы в зависимости от ситуации те, кто исполняет законы, могли бы выбрать ту формулировку, которая необходима в данный момент. Про закон о Банке России вполне можно сказать словами поговорки:

«Закон что дышло, куда повернул, туда и вышло».

Я не буду сейчас углубляться в анализ Закона о Банке России, а приведу слова Ю. Болдырева. В упомянутой выше книге на вопрос: «что такое наш Центральный банк?» Юрий Юрьевич отвечает словами поэта:

«Не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка».

Но вернемся к истории В.В. Геращенко. Опуская многие детали, скажу, что Виктору Владимировичу так и не удалось добиться получения вожделенной «персональной пенсии» как государственному служащему высшего ранга. В этой истории нас интересует, конечно же, не сама пенсия бывшего главы ЦБ (он, насколько мне известно, не бедствует). Главное – то, что мотивом отказа было заключение, что Банк России не относится к разряду государственных учреждений. Как мне говорили, даже бывалый Виктор Владимирович был ошеломлен таким заключением. Примечательно и то, что и президент в этой истории воспринимал Центробанк как негосударственную организацию.

Из древнего Рима идет поговорка «Жена цезаря должна быть вне подозрений». Кажется, она вполне применима к нынешнему Центробанку России. Вот, например, Сергей Степашин в свою бытность главой Счетной палаты (2000-2013) неоднократно предпринимал попытки проводить проверки Банка России. Он даже замахнулся на проверку такой «непрозрачной» стороны деятельности Банка России, как «управление золотовалютными резервами». Однако неоднократно получал отказы и даже отпоры со стороны тех, кто отвечал за неприкосновенность Центробанка. Например, от господина Алексея Кудрина, тогдашнего министра финансов, который одновременно возглавлял Национальный банковский совет (по закону это высший орган управления Банком России). Аудиторов Счетной палаты до сих пор не допускают на порог этой конторы с вывеской «Банк России», более секретной, чем пресловутый КГБ в годы глухого «застоя».

Отношение к Банку России как «к жене цезаря» мы видим и со стороны прокуратуры. Отношения между этими двумя институциями – отношения исключительно «сотрудничества». Еще в 1997 году между этими двумя организациями было заключено соглашение о сотрудничестве. Спустя два десятилетия было подписано новое соглашение. Как отмечается в пресс-релизе Банка России, целью подписания документа является «организация активного информационного взаимодействия между ведомствами».

«Соглашение направлено на усиление работы в целях укрепления законности в кредитно-финансовой сфере, поддержания стабильности банковской системы и финансовых рынков Российской Федерации, защиты интересов потребителей финансовых услуг, противодействия нелегальной деятельности организаций и граждан по предоставлению потребительских кредитов (займов), а также легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Сотрудничество Генеральной прокуратуры РФ и Банка России может проходить в формате совещаний, конференций, заседаний межведомственных рабочих групп, сверки статистических данных, а также взаимодействия специально созданных рабочих групп», – отмечается в документе.

А где же проверки Банка России со стороны Прокуратуры? Число таких проверок за все годы не превышает количество пальцев на одной руке.

Напомню одну примечательную историю, которая произошла в середине прошлого десятилетия. У данной истории была своя предыстория. В 2013 году, когда госпожа Набиуллина заняла кресло председателя Банка России, она громогласно заявила о том, что главной целью Банка России отныне станет «таргетирование инфляции». А от поддержания валютного курса рубля Центробанка отказывается. Последствия такого отказа вылись в то, что в декабре 2014 года в России произошел валютный кризис – курс рубля к доллару обвалился в два раза, вызвав в российской экономике громадные ущербы.

В начале 2015 года запрос в Генпрокуратуру сделал депутат Евгений Федоров с просьбой проверить работу Банка России по поддержанию стабильности валютного курса рубля (в свете происшедшего в конце 2014 года обвала российской валюты). Из Генеральной прокуратуры РФ пришёл неожиданный ответ о том, что, оказывается, Центральный банк РФ находится вне юрисдикции РФ и, соответственно, Генеральная прокуратура РФ, также, как и другие органы власти нашей страны не имеют права проверять его деятельность. Вот так прямо и было сказано:

«Прокуратура признала Центробанк вне Российской юрисдикции», – отметил депутат.

Что ж, «народный избранник» все назвал своими именами. Сегодня в условиях неприкрытой агрессии Запада в отношении России наши руководители хором заговорили о «национальном суверенитете» как условии победы. Начинать восстановления национального суверенитета России следует с возвращения Центробанка в Российскую юрисдикцию.

Читайте также: «Опасный для экономики США денежный симптом под названием «М2»