Как поколение «беби-бумеров» уничтожило Америку (Часть 2)

Первую часть статьи читайте по этой ссылке.

Я стал одним из тех, кто разрушил Америку.

В 1964 году я был обычным «ботаником», родившимся в Фар-Роквее (Far Rockaway) рабочем районе Куинса (Queens). Однажды, читая биографию Джона Ф. Кеннеди, узнал, что он посещал некую «подготовительную школу» (prep school). Никто из учителей школы №198 где я тогда учился не знал о чём шла речь, позднее мне удалось выяснить – это нечто вроде колледжа. Учащиеся точно так же ходят на лекции и живут в студенческом городке только поступить туда можно на четыре года раньше, чем в обычный колледж. Более того, удалось узнать – обучение в ряде школ практически бесплатное. Я поступил в «Дирфилдскую академию» (Deerfield Academy) в западной части Массачусетса (Western Massachusetts). Моим родителям, владельцам небольшого магазина алкогольных напитков, еле сводившим концы с концами, директор школы Фрэнк Бойден (Frank Boyden) сказал – не переживайте, вы будете оплачивать обучение в той мере насколько это сможете позволить себе.

Спустя три года, в 1967, будучи уже учеником выпускного класса, я сидел в кабинете директора напротив Р. Инсли Кларка-младшего (R. Inslee Clark Jr.), декана Йельского университета, ответственного за приём новых студентов. Он внимательно читал моё личное дело, задавал массу вопросов, большая часть которых касалась моей жизни и тому как я оказался в Дирфилде. Потом, выдержав паузу, посмотрел мне прямо в глаза и спросил, действительно ли я хочу пойти учиться в Йель и моё ли это решение. После утвердительного ответа он произнёс: «Тогда я могу тебе обещать это. Я скажу мистеру Бойдену, что тебе нет нужды искать другое место. Просто пока держи это при себе».

Тогда я ещё не знал, что стану частью революции во главе с Кларком по прозвищу «Чернила». Я просто собирался стать одним из тех, кого называли «чернильными мальчиками и девочками» (Inky’s boys and girls). Мы были меритократией, что процветала в Йеле и других элитных учебных заведениях, юридических фирмах и инвестиционных банках в середине 60-70-х годов. Меритократия способствовала прогрессу в выравнивании возможностей, но она же и привела к появлению новой «аристократии». Свежая поросль оказалась намного умнее и целеустремлённее старой. Мы оказались более способными к обогащению и защите клиентов, которые могли себе это позволить.

*Рассел Инсли Кларк-младший по прозвищу «Чернила», выпускник Йеля 1957 года, член тайного общества «Череп и Кости» (Skull & Bones), декан Йельского университета – именно он переориентировал университет на систему приёма студентов по меритократической модели. «Чернила» действительно совершил революцию в американском элитном образовании. На одном из заседаний совета Учредителей Йеля, уже после того, как он стал проводить политику набора студентов из «народа», ему прямо сказали: «Вы говорите о евреях и выпускниках государственных школ как о лидерах. Посмотрите вокруг. Вот лидеры Америки. Здесь нет евреев. Здесь нет выпускников государственных школ».

Позднее питомцев Кларка-младшего также стали называть «чернильными» мальчиками и девочками.

После колледжа я поступил в Йельскую школу права (Yale Law School), которую закончил в 1975 году, как раз в тот момент, когда спрос на адвокатов в процветающей экономике превышал предложение. До середины 1980-х их доходы были больше, чем в сталелитейной или текстильной отрасли и почти сравнялись с доходами в автомобильной. Молодые юристы концентрируются в быстрорастущих фирмах, обслуживающих крупные корпорации и готовых платить огромные зарплаты ради привлечения талантливой молодёжи. Вскоре разрыв между частным и государственным секторами стал настолько большим, что не позволял более привлекать достаточно талантливых молодых юристов для работы в государственных и общественных организациях – изменение, которое профессор права Стэнфорда (Stanford University) Роберт Гордон (Robert Gordon) в 1988 году охарактеризовал как одно из самых антисоциальных действий в новейшей истории Америки.

Я сыграл свою роль в этом «антисоциальном» движении. В 1979 году мною основан журнал «Американский юрист» (American Lawyer), который посвящён юридическому бизнесу и тем вопросах, что скрываются за элегантными приёмными адвокатских контор. Какие из них лучше управляются? Какие предлагают больше возможностей для женщин или меньшинств? Какие берут самые справедливые гонорары или имеют самую щедрую бонусную систему? И, да, какие из них в состоянии обеспечить самую высокую прибыль своим клиентам?

Последний вопрос привёл к тому, что «Американский юрист», начиная с 1985 года, стал делать ежегодно специальный выпуск, посвящённый именно этой теме, чтобы читатель мог оценить доходы и среднюю прибыль от взаимодействия крупнейших корпораций с юридическими фирмами. Сразу после первого выпуска мне позвонил бывший одноклассник, работавший в серьёзной фирме. Они с женой были удивлены фактом, что другой наш одноклассник, сотрудник неприметной адвокатской конторы в том же Лос-Анджелесе зарабатывает примерно на 25% больше, чем они. До этого времени они вполне были довольны своим шестизначным доходом.

Последствия этой и следующих публикаций оказались весьма значительными и то же время двусмысленными. Поток новой информации о подобных фирмах сделал последние более подотчётными для своих партнёров, их сотрудников и клиентов, но это также изменило адвокатскую практику самых талантливых юристов страны, причём способами, которые имели весьма существенные недостатки. Акцент теперь был сделан на обслуживании тех клиентов, которые могли платить самые высокие гонорары.

Восхождение меритократии не было просто личной выгодой. По мере того, как моё поколение заканчивало элитные университеты и перемещалось в профессиональный мир, личные успехи часто имели серьёзные социальные последствия. Мы обогатили корпоративную Америку и Уолл-стрит изобретениями в области права и финансов, результатом которых оказалась экономика, построенная не на производстве новых ценностей, а на их перемещении. Мы создали экзотические и рискованные финансовые инструменты, включая деривативы и кредитные дефолтные свопы, приносящие огромные и быстрые прибыли, но которые провели грань между теми, кто рискует, и теми, на кого ложатся последствия. Мы организовали хедж-фонды, что превратили владение акциями в минутную ставку, а не долгосрочное вложение. Мы изобрели торги по доверенности, выкуп акций с использованием заёмных средств. Все это способствовало получению новых гонораров и максимизации краткосрочной прибыли для юристов и банкиров, но ослабило стимулы для долгосрочного роста остальной экономики.

Регулирующие органы были завалены исками подаваемыми батальонами юристов настолько, что любое решение администрации по безопасности и гигиене Министерства труда США могло быть оспорено и отложено на десятки лет. В конечном итоге всё это выливалось в сотни страниц бессмысленных судебных решений. Адвокаты затем продолжали оспаривать значение каждого пункта, зарабатывая сотни долларов на каждом слове и экономя таким образом миллионы долларов своих клиентов на любом «правильном» решении.

Юридические фирмы были задействованы и в борьбе против профсоюзов частного сектора на юге страны, которые пытались противостоять увольнениям своих членов и другим вопиющим нарушениям закона. В результате клиенты, нанявшие адвокатов, были счастливы уплатить штрафы, эквивалентные 1-2% от того, что им удалось заработать, недоплатив своим работникам.

Используя право Первой поправки «обращаться к Правительству с петициями об удовлетворении жалоб», в 1970-х годах тысячи людей, добившихся успеха, стали превращать Вашингтон в колонию лоббистов. Благодаря лоббизму, к которому всё чаще и чаще стали прибегать корпорации, им удалось получить льготы на миллиарды долларов, которые были включены в законодательство, регулирующее торговлю, налоговый кодекс, безопасность труда или отраслевые субсидии. Несмотря на то, что законы о труде регулярно нарушались работодателями и об этом было хорошо известно, несмотря на то, что демократы контролировали обе палаты Конгресса и Белый дом, адвокатам удалось заблокировать закон, введённый президентом Джимми Картером который ужесточал наказания за нарушения и суметь превратить его в «игру в одни ворота», когда речь заходила об организации профсоюзов в частном секторе. По мере того, как профсоюзы частного сектора продолжали сокращаться, юристы добились того, что за последующие четыре десятилетия ни один подобный закон не был даже вынесен на голосование.

Знаковое дело Верховного суда 1976 года, возбуждённое сторонниками активиста по защите прав потребителей Ральфа Надера (Ralph Nader), юристы корпоративных клиентов сумели превратить в движение за корпоративную свободу слова. Результатом стали решения суда, позволяющие корпорациям оспаривать нормативные акты, касающиеся основ защиты прав потребителей вопросы, таких как маркировка продукции.

Несмотря на то, что правительство оказалось лишено возможности принимать жизненно важные решения, богатые продолжали защищать себя сами. Они возводили собственные крепости. Их деньги, их власть, их лоббисты, их адвокаты, их устремления сокрушили институты, которые были должны были служить гарантами законности – комитеты, Конгресс, суды.

Самым вопиющим примером триумфа богатых стало то, как им удалось избежать ответственности, когда банки и корпорации фактически разрушили экономику страны в 2008 году. Ранее, если речь шла о праве корпораций пользоваться свободой слова, генеральные директора оказались в состоянии заставить суды рассматривать управляемые ими структуры как обычных людей. Тем не менее, после кризиса несмотря на то, что речь шла о личной ответственности, управляющие требовали, чтобы прокуроры и судьи относились к ним как корпоративным служащим. Ну, а поскольку созданные ими корпоративные конструкции оказались настолько масштабными и запутанными прокуроры были вынуждены признать – вина ни одного старшего исполнительного директора не может быть доказана.

Тем временем лоббисты крупных банков, словно пчёлы, буквально роились вокруг процесса обсуждения и принятия закона Додда-Франка (the Dodd-Frank financial-reform act). В результате около 30% из 390 нормативных документов по состоянию на середину 2016 года не были утверждены. При администрации Трампа предприняты новые усилия чтобы отменить уже действующие положения. А, крупные банки, которые утверждали, что принятый закон уничтожит их бизнес, продолжали наслаждаться рекордной прибылью и долей рынка.

* Закон о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей Додда-Франка – федеральный закон США, принятый 21 июля 2010 года. Закон изменил финансовое регулирование после Великой рецессии и внёс изменения, затрагивающие все федеральные органы финансового регулирования и почти каждую часть отрасли финансовых услуг страны.

Кстати, отмена закона Додда-Франка –одно из предвыборных обещаний Дональда Трампа.

Это можно было бы считать триумфом преуспевающих победителей, однако далеко не всё так просто. Многие из богатых жили и живут теми же ценностями, что и простые американцы. Они усердно работали, они были новаторами во многом. Они пытались делать то, что у других не получалось. Они верили, часто не без причин, что пишут новые главы американской истории.

Когда были создали способы оформления ипотечных кредитов в ценные бумаги, которые могли быть перепроданы инвесторам, это считалось хорошим способом привлечения средств в ипотечный пул, делая тем самым ипотеку более доступной среднему классу. Но к 2007 году деривативов стало слишком много. Однако финансовые брокеры продолжали торговать пакетами со всё более рискованными версиями оригинального изобретения тем самым обрушив экономику.

*У Роберта Кйосаки есть неплохое (и главное – простое для обывателя!) объяснение того, что произошло в 2008 году:

1. Ненадёжные заёмщики (люди вроде вашего друга) взяли кредит, чтобы купить дом, который не могут себе позволить.

2. Банк рад предоставить так называемый субстандартный кредит ненадёжному заёмщику.

3. Банк продаёт закладную на дом инвестиционному банку.

4. Инвестиционный банк собирает тысячи таких субстандартных кредитов и выпускает на их основе ипотечную ценную бумагу, представляющую собой финансовый дериватив.

5. Ипотечный банк продаёт такие ценные бумаги правительству, инвестиционным фондам, пенсионным программам и излишне доверчивым гражданам.

6. Чтобы создать у всех участников ощущение надёжности, элита приобретает страховые полисы, известные как кредитные дефолтные свопы.

При этом все обогащаются, так как любая из этих операций облагается сборами.

Когда ненадёжный заёмщик прекращает платежи, деривативы лопаются. Не зря Уоррен Баффет назвал их в 2002 году «финансовым оружием массового уничтожения». И за это никто не попал за решётку. Все, кто нажился, – брокеры по недвижимости, брокеры по ипотечным кредитам, банкиры, инвестиционные банки, Уолл-стрит – остались при деньгах.

Миллионы людей потеряли работу, жилье, сбережения, своё будущее. Сегодня правительство США по уши в долгах, а значит, налогоплательщикам, их детям и внукам придётся расплачиваться за бонусы банкиров.

Таким образом, крах наступил, когда их интеллект, смелость, креативность и ресурсы позволили преодолеть все усилия, направленные на то, чтобы их остановить. Они делали своё обычное дело – они продолжали играть. И делали это под защитой политической системы, по крайней мере, вначале. Они побеждали не бесстыдной коррупцией старых баронов-грабителей, а с помощью тех основных ценностей, что всегда определяли американское величие.

Они не были циничными, по крайней мере, вначале. Они просто очень хорошо сумели воспользовался тем, что предоставляла система, теми ценностями, которыми так дорожит Америка.

И они вложили выигранное не только в себя, но и в создание новой аристократии взамен старой. Сорок восемь лет спустя после того как в 1967 году Кларк «Чернила» подарил мне билет на меритократический экспресс, профессор Йельской юридической школы Дэниел Марковиц, выступая перед выпуском 2015, сказал: «меритократия сегодня представляет собой современную аристократию, можно даже сказать, специально созданную для мира, в котором величайшим источником богатства являются не земля или фабрики, но человеческий капитал…».

«Американская меритократия стала, таким образом, именно тем, для чего она создана – быть механизмом династической передачи богатства и привилегий следующим поколениям. Меритократия в настоящее время представляет собой современную аристократию» (Daniel Markovits).

* Даниэль Марковиц (Daniel Markovits) – профессор права Гвидо Калабрези в Йельской юридической школе и директор-основатель Центра изучения частного права. Специализируется в области частного права, моральной и политической философии, поведенческой экономики. Известен своими публикациями в журналах Science, The American Economic Review и The Yale Law Journal.

Расстроенные, разочарованные американцы, отвергнув меритократию в лице образованной Хиллари Клинтон, проголосовали за Трампа – неопытного, не имеющего подготовки, бизнес которого терпел банкротство шесть раз, только потому что он взялся «осушить Вашингтонское болото». Он обещал вернуть угольной промышленности былое величие, потерянное ею 80 лет назад, отстроить заново города, остановить поток эмигрантов, создать здравоохранение для всех и инфраструктуру, которой будет завидовать остальной мир. И всё при существенном уменьшении налогов. Сорок шесть процентов проголосовавших решили позволить ему сделать это. Попробуйте, mister Trump!

Похоже на мрачную историю, за исключением того, что сама история ещё не окончена. За последние два года я обнаружил не только силы, стоящие за 50-летним падением Америки, но и талантливых, преуспевающих меритократов, с отвращением относящихся к тому, что они сегодня видят.

От колледжа Баруха в Манхэттене (Baruch College) до калифорнийского университета в Ирвайне (University of California Irvine) масса учебных заведений работает над тем, чтобы разрушить сложившийся уклад и преодолеть барьеры, установленные недавно укоренившейся меритократией. Элитарные институты с восточного побережья, такие как Амхерст (Amherst), Вассар (Vassar), Принстон (Princeton), проводят агрессивную политику по привлечению студентов. предлагая щедрые пакеты финансовой помощи.

Предприниматель, получивший образование в Гарварде, ветеран иракской войны Джукай Хсу (Jukay Hsu) создаёт некоммерческую организацию C4Q в помещении бывшей фабрики застёжек-молний в Куинсе (Queens). С 2011 года C4Q предоставляет бесплатные (или почти бесплатные) 10-месячные курсы по программированию для малообеспеченной молодёжи и бывших военнослужащих при поддержке грантов таких организаций, как Robin Hood Foundation, Google for Entrepreneurs, Blackstone. По мнению Хсу: «Одни из самых умных и самых трудолюбивых людей, которых я когда-либо встречал, были солдатами, которые... даже не закончили колледж».

Даже Вашингтон готов извлечь выгоду из новой волны недовольства. Некоммерческая организация Issue One, расположенная рядом с офисами лоббистов на К-стрит (K Street) добивается реформы финансирования избирательных кампаний и принятия законов, которые ограничили бы влияние лоббистов с их чековыми книжками. Организацию поддерживает растущая группа разочарованных политиков из обеих партий. Better Markets, хорошо финансируемая лоббистская организация – противостоит обычным лоббистам и борется с продолжающимся злоупотреблениям и отсутствием подотчётности на Уолл-стрит. Две другие организации, Bipartisan Policy Center и Partnership for Public Service, готовят проекты реформ государственной службы, налогового законодательства, бюджетной политики и инвестиций в инфраструктуру – всё перечисленное должно привлечь внимание обеих партий и тогда наши избранники будут вынуждены действовать.

*Issue One – ведущая межпартийная группа в Вашингтоне. Объединяет республиканцев, демократов и беспартийных в движение с целью реформирования американской политической системы.

Better Markets – некоммерческая, независимая организация, основанная после финансового кризиса 2008 года с целью поддержки финансовой реформы Уолл-стрит и обеспечения работы финансовой системы на благо всех американцев.

Bipartisan Policy Center (Центр двухпартийной политики) – некоммерческий аналитический центр, Вашингтон, округ Колумбия. Является единственным аналитическим центром Вашингтона, который пытается объединить и продвигает идею двухпартийности.

Partnership for Public Service (Партнерство для государственной службы) – некоммерческая беспартийная организация, Вашингтон, округ Колумбия, чья миссия состоит в том, чтобы вдохновлять новое поколение государственных служащих на преобразование и улучшение методов работы правительства.

Хотя действия противников меритократии часто разочаровывают, кажется, это только заряжает энергией тех, кто не сдаётся. «Мой сын жаловался на днях, что он все ещё не может играть на скрипке, хотя учится уже в течение двух дней», – говорит Макс Стиер, президент Partnership for Public Service, – «Ну, да, это правда, но ты должен быть настойчивым. Держись! Не сдавайся! Настойчивость – недооценённая добродетель».

Штир (Stier) и ряд других считают, что страна всё равно будет управляться лоббистами, в то же время достаточное количество американцев уверены – стране просто нужны умные и подготовленные лидеры, которые сумеют направить наше разочарование в нужное русло вместо того, чтобы эксплуатировать его, и кто сумеет объединить средний класс и бедных вместо того, чтобы противопоставлять их. Они верят, – когда распад страны затронет достаточное количество людей напрямую, должностные лица будут вынуждены действовать.

Критики системы делают это не потому, что разочаровались в самой системе, а потому что верят – Америку можно вернуть на правильный курс. Они пытаются заложить основу для того, чтобы чувство недовольства было модифицировано и направлено на возрождение страны.

Автор: Steven Brill, 28 мая 2018 года, TIME.

---

Небольшое послесловие

Статья заканчивается на оптимистической ноте. Но, как говорится: поживём – увидим. Я же возвращаюсь к нашим реалиям. Мне могут возразить – это всё там, в Америке, зачем сюда притягивать за уши нашу российскую действительность? Простите, а из чьего кармана сегодня оплачиваются недальновидные действия руководителей того же «Газпрома» или «Роснефти»? Вы, вообще, в курсе сколько «бабла» ежегодно выделяет государство на «помощь» подобным «богоугодным заведениям»? А может вы ничего не слышали о коррумпированности российских чиновников и силовиков? Даже уже изъятые деньги, как это было с делом полковника МВД Захарченко, могут исчезать прямо на глазах. Сначала 120 млн. рублей при пересчёте прямо в Сбербанке, теперь, вот, «испарились» 250 тысяч долларов – ловкость рук и никакого мошенничества! Я в восторге!!!

Государственная система, где политика и бизнес – две ветви одной и той же власти, по определению не может быть справедливой. Что Россия и демонстрирует последние два десятка лет. Почему-то у большинства крупных государственных чиновников вся родня сплошь в бизнесменах, даже семидесятилетние мамы… Видимо, звёзды так сошлись…

А как вам воспетая популярной на КОНТе дурочкой «победа» Путина над сланцевой нефтью?

«Котировка Argus fip Западная Сибирь ФОРМУЛА в понедельник была равна минус 1 007 руб./т (fip Нижневартовск), а во вторник – минус 1 200 руб./т (fip Нижневартовск). Это означает, что затраты на транспортировку, оплату экспортной пошлины и некоторых других расходов на эти суммы превышали среднюю стоимость Юралс (cif Роттердам, Аугуста) в эти два дня» (источник: argusmedia.com).

Аплодисменты в студию…

 

P.S. «Существует только один истинный закон – тот, который помогает стать свободным, – сказал Джонатан. – Другого нет». (Ричард Бах, «Чайка по имени Джонатан Ливингстон»).

Оставим в стороне КОНТовских «проституток», поющих оды режиму за пару-тройку тысяч рублей, не о них речь. Вызывает изумление, как легко, с помощью современных манипулятивных технологий, человека превращают в тупую скотину. Прав «дед Лимон» (Эдуард Лимонов): «Власть относится к гражданам как к домашним животным. Но люди не домашние животные, а те, кто одомашнены – не люди». «Одомашненный» своей головой только пищу принимать может хорошо, всё остальное у него уже на уровне рефлексов «свой-чужой».

Ещё раз об одном и том же…

Абсолютно некорректно сравнивать нефтяной кризис 80-х годов прошлого века, якобы приведший к распаду СССР, с кризисами 2014-2015 и 2020 годов. Тогда, в 80-х, все расчёты между странами СЭВ велись исключительно в рублях, а на иное, даже по мнению американских аналитиков, Союзу требовалось не более 10 млрд. $ в год – цифра смешная. Страну разрушили изнутри те, кто по идее должен был её защищать.

Зато с кризисами XXI века всё гораздо интереснее.

Инициатор кризиса 2014-2015 – Америка. Они никогда и не скрывали этого – «загорелый паренёк» Обама хвастался на весь мир, что экономика России «разорвана в клочья». С кризисом 2020 немного сложнее. Ведь пострадала не только Россия, но и Штаты с их сланцевой нефтью. Как, вообще, такое могло случиться? Саудиты, что ели прямо с рук и были на подхвате у Америки, вдруг стали самостоятельными? Вы сами верите в подобную нуйню? Скорее всего операция была спланирована Госдепом, арабы лишь исполнили заказ. А «питерская бригада» купилась и решила поиметь свой «профит». Оказалось – засада… «Бригаде» – как с гуся вода, а в стране очередной кризис. «Никогда такого не было, и вот, опять».

На самом деле добыча сланцевой нефти – весьма незначительный сектор и им легко можно временно пожертвовать, в этом плане COVID-19 для американской экономики гораздо опаснее. Ну, а ради «подлянки» можно пойти и не на такое… Тот же энергетический кризис 80-х ударил по самим Штатам гораздо больнее и ничего, только на пользу пошло – обычная санация.