Финалист нацотбора на «Евровидение-2019» Michael Soul: “Ставьте свечки в церкви – это единственное что могут сделать зрители”

Уже сегодня состоится финал национального отбора на песенный конкурс «Евровидение-2019». 10 претендентов поборются за право представлять Беларусь на самом престижном конкурсе в Европе. MediaBrest.by пообщался с одним из фаворитов отбора - нашим земляком Михаилом Сосуновым (Michael Soul), и узнал, что он думает про остальных участников, не боится ли политизации своей песни и чем планирует привлечь европейского зрителя, если будет представлять Беларусь на конкурсе в этом году.

«Шанс представить Беларусь на конкурсе мне нужно запить холодной водой»

– Тебя считают фаворитом в нацотборе. У тебя лично есть уверенность того, что ты победишь?

– Не в чём не могу быть уверен. Я сам не раз был членом жюри как в вокальных, так и не вокальных конкурсов, и прекрасно понимаю, что такое субъективное мнение. Понимаю, какое состояние у членов жюри, когда выступать выходит первый конкурсант и когда на сцене появляется последний. Поэтому сказать, что я уверен, что выберут именно меня – не могу. Я лишь точно знаю, что хорошо выступлю. У меня есть профессиональные навыки, я уверен в своём номере. На всех конкурсах меня «чмырили» и говорили, что я ничего не могу. В начале моего творческого пути очень маленький процент людей меня действительно поддерживали и помогали мне. И когда я пришёл на «Голос» (украинское шоу «Голос страны»), я совсем не был уверен, что разверну хоть одно кресло.

– Но когда ко мне повернулись все члены жюри – я был удивлён и счастлив. И когда на каждой репетиции Тина Кароль мне тыкала моей же неуверенностью в себя, у меня начали открываться глаза. И этот момент мне помог оглянуться назад и понять, что всё что мне говорили до этого – пыль.

– Вам, как участникам, уже сказали кто будет членами жюри национального отбора?

– Нет. Лишь в день проведения финала, т.е. завтра, мы узнаем список членов жюри. Единственное, что мы сейчас знаем, это то, что оценивать нас, конкурсантов, будут сразу же после выступления.

– Тебя этот факт не расстроил? Всё-таки у тебя первый порядковый номер.

– Конечно расстроил. Я понимаю, что такое оценить первый номер. Это очень сложно, не с кем сравнить. Мои друзья звонят и говорят мне, что шанс представить Беларусь на конкурсе мне нужно запить холодной водой (смеётся). Но поскольку я вкладываю деньги в своё выступление, не очень хочется этого делать. Я просто стараюсь не думать про голосование судей, чтобы не расстраиваться. А учитывая тот факт, что у меня довольно-таки тяжёлая песня, в плане эмоциональной нагрузки, я понимаю, что начинать с этого концерт, это схема «открытие» и сразу же «закрытие» отбора. Скажу правду, из-за участия в нацотборе я отказался от китайского проекта «Singer 2019», в котором участвовала Полина Гагарина, Кристиан Костов, популярные в поднебесной Лю Хуань и Чи Юй. Меня звали учавствовать в этом проекте и без призовых мест на «Евровидении», в отличие от Полины и Кристиана. Пригласили меня после того, как Тина Кароль отправила им моё видео, и они сразу же написали, что ждут меня. Но я отказался, так как нереально совместить по времени моё участие в нацотборе и их проекте. Скажу, что меня порадовало обращение Президента по поводу отбора на «Евровидение». Мне даже дедушка позвонил и сказал, что у меня есть шансы, и что ничего не куплено. Только вот тот факт, что певица Aura сидела в зале, где выступал Президент, и на том моменте, где шла речь про «ничего не куплено», показали её (улыбается). Сейчас многие шутят, что поедут не фавориты – я или же Zena, а Aura. Хотя, лично я считаю, что, достойным представителем, помимо меня, мог бы быть Эммануэль Имагбе.

О конкурсной песне

– Песня писалась специально под национальный отбор?

– Нет. Песня была написана, и уже потом я подумал, что она очень хороша и может прозвучать на «Евровидении».

– Твоя песня очень глубокая и серьёзная. Не боишься, что большинство её просто не поймут?

– То, что песня глубокая, не значит, что её могут не понять. Неужели у нас такие глупые люди, которые не хотят думать и вникать? К сожалению, конкурс «Евровидение» воспринимается через призму фриковатых участников, людей, которые любят эпатировать. Я тоже могу эпатировать и делать что-то такое, что привлечёт внимание. Но мне кажется, что можно привлечь внимание и глубокой, и серьёзной композицией, определёнными посылами и месседжами. Те, кто говорит, что песня скучная – обычно люди, которые не захотели копнуть глубже. Понять, что к чему. Они воспринимают музыкальную индустрию как развлечение. Я просто такой человек, который не подстраивается, выносит на всеобщее обозрение свою музыку, в которой помимо музыкальной сложности, есть ещё и смысловая нагрузка. Возможно им (жюри – ред.) понравится, и они захотят собрать этот кубик Рубика. Моя песня и есть этот кубик Рубика. Кто соберёт – тому она точно понравится.

– В твоей песни есть такая сточка: «Our world is full of crime; we still blame the government». На неё обращают внимание многие блогеры ижурналисты… Можешь прокомментировать, какой ты смысл вкладывал в неё?

– Если правильно разобрать эту строчку, то дословно её можно перевести как «наш мир полон преступлений, а мы всё ещё виним правительство». Хотя не правительство и никто другой не виноват в том, что происходит у тебя в жизни. Когда человек говорит, что живёт в плохой стране, с плохим правительством – сядь в поезд и уедь туда, где тебе будет хорошо. Но если и там тебе не будет хорошо – проблема в тебе самом.

– Не боишься ли ты политизации песни?

– Если скажут, что им (жюри – ред.) не нравится это слово – мы его заменим, на что-то более общее. Когда я взял слово «the government» в текст своей песни, я придал ему лишь смысл того, что есть кто-то, кого можно винить, хотя они ни разу не виноваты. Я слышу от людей в Беларуси, что виноваты все, кто угодно, но не сами они. Это яко бы не мы отправляем слабые песни на «Евровидение», не мы ставим плохие конкурсные номера, строим плохие дома… Все делаем плохо, но не мы, а кто-то другой. И в этом наша проблема.

О номере и команде

– О чём будет номер?

– Естественно, рассказывать детали номера я не могу, но скажу, что самое главное, к чему мы пришли с режиссёром-постановщиком, это минималистичность номера. Упор делается на графику. Главное, что будет со мной на сцене во время выступления – голос и смысл песни. Это те составляющие, которые должны привлечь внимание. Меня часто спрашивают, почему для номера я выбрал одежду чёрного цвета: потому что чёрный – не отвлекает от личности. Вот если с ярких артистов снять все блёстки и стразы, убрать балет и всю мишуру – то ничего не останется. А у меня, если убрать всё, или даже раздеть, то будет ещё интересней (смеётся).

– Команда большая, с которой ты работаешь сейчас?

–В основном это украинские специалисты. Не скажу, что у нас в Беларуси нет грамотных людей в области музыки, режиссуры и всего прочего, но как показывала практика, с меня всегда хотят взять денег. И очень много денег. Видимо, я создаю такое впечатление, что они у меня есть (улыбается).

– Если не секрет, то сколько просили за помощь тебе наши специалисты?

–  2000$. За постановку номера могут просить порядка 500$. А в Киеве, благодаря моим знакомствам и связям, за совсем минимальные суммы готовы делать работу. Некоторые из моей команды и вовсе делают всё бесплатно.

О Maruv, Zenе и Сергее Лазареве

– Как ты отреагировал на то, что происходило после Украинского нацотбора: отказ от участия певицы Maruv и последующий отказ Украины от участия в конкурсе в этом году?

– Конечно я расстроился. Очень многие мои украинские поклонники расстроились, что не смогут проголосовать за меня. Но я скажу откровенно, поеду я, или же Zena, или Aura, у нас в полуфинале сильных участников и песен совсем нет. Всё настолько стандартно и безлико… Да, где-то есть немного вокала, где-то харизмы побольше, но слушать до конца ни одного участника не хочется. И когда вникаешь в песню, то все композиции формата Сергея Лазарева: «Unforgettable so unbelievable».

– Получается, что в этом году у нас есть большой шанс попасть в финал?

– Легко. И это, не смотря на то, кто всё-таки победит в нацотборе. В общем контексте мы не будем выглядеть как мрак. И возвращаясь к прошлому вопросу: если бы Maruv участвовала, то внимание всех было бы приковано только к ней одной. И ни у кого не было даже шанса приблизиться к ней. Тут же ещё вопрос в том, что на этом конкурсе нужно привлекать внимание. Во всех интервью я говорю, что при всём уважении, 16-летняя девочка не сможет это сделать. У неё не получится привлечь внимание, кроме ярких брюк и крутой куртки, которую ей купил папа за большие деньги.

– Это ты сейчас о Zenе?

– Кончено. Да, это талантливая девочка, у неё прекрасный голос. Но, ей ещё слишком мало лет. Она не сможет привлечь европейского зрителя.

– А тогда чем ты будешь этого зрителя привлекать, если победишь в нацотборе?

– Тут вопрос нужно ставить, чем я не буду его привлекать (улыбается). Я тот человек, который приходя куда-либо собирает вокруг себя прессу. Во-первых, у меня есть определённая доля магнетизма. Я знаю, чем нужно завлекать и как нужно общаться. Журналисты любят чувство юмора, они любят острый ум, любят общительных людей. При всём уважении, в 16 лет, как бы взрослой Zenа не казалась, нету у неё этого. Я не считаю, что «Новая Фабрика звёзд» это какое-то мега-достижение, и тот же Дробыш возьмёт и сделает её суперзвездой. Не могу даже вспомнить за последние 10 лет успешного проекта этого продюсера.

– А что скажешь по поводу возвращения Сергея Лазарева на «Евровидение»?

– Я не поклонник Сергея Лазарева. Но что-либо сказать сейчас о нём, как представители от России, я не могу, так как не слышал его конкурсную песню. Конечно, даже если мы все вместе соберёмся (финалисты национального отбора – ред.), мы не сможем переплюнуть его возможности в плане денег, успеха, опыта. Это большой артист, который объездил практически весь мир со своими турами. С таким большим бэкграундаом он приходит на конкурс и у него уже есть своя аудитория, которая проголосует.

О поддержке мамы, Джамалы и Тины Кароль

– Ты участвовал в украинских шоу «Х-Фактор», «Голос страны», «Лига смеха», и наверняка тебя поддерживают украинские звёзды, твои наставники…

– Скоро увидите. И Джамала, и Тина Кароль должны записать видеообращения. Тина очень сильно помогла мне своими советами.

– Как твоя мама отнеслась к твоему решению участвовать в нацотборе?

– Для неё не было это удивлением. Она меня уже спрашивает, когда я получу «Грэмми» (улыбается). Она знает, что я могу, что я из себя представляю. Она всегда поддерживает и понимает. Даже если я выиграю «Евровидение», она скажет, что знала, и что так и должно было быть.

И напоследок…

– Если так получится, что ты не победишь. Каким будет твой день в пятницу?

– Я пойду покупать путёвку, чтобы улететь и отдохнуть. Я уже полтора года полноценно не отдыхал. Ездил в разные страны, но это было по работе.

– Что ты сделаешь 8 марта, когда на утро ты проснёшься победителем нацотбора?

– Мне кажется, я объявлю людям, что в определённое время и в определённом месте я их всех жду, чтобы поблагодарить за их поддержку. Очень многие спрашивают, как мне помочь и как поддержать, на что я отвечаю – ставьте свечки в церкви. Это единственное что могут сделать зрители национального отбора в этом году.

– А ты сам верующий человек?

– Я могу сказать, что есть что-то, что выше нас. Я невоцерковлённый.

– Может назовёшь топ-3 хороших вокальных и постановочных номера от Беларуси на «Евровидении».

– Если говорить о вокале, то однозначно могу назвать Петра Елфимова. Но то, что было на сцене во время выступления – это уже другой вопрос. Uzari был хорош, Дима Колдун. Правда последний, на самом конкурсе спел не совсем идеально. Что касается номеров – то конечно же это группа NaviBand. Диму Колдуна можно тоже добавить в этот список… Алёну Ланскую. Не самые удачные выступления были у Анжелики Агурбаш и Анастасии Винниковой. Когда моя мама увидела выступление Агурбаш, то даже чем-то бросила в телевизор и сказала, что если бы она вышла замуж за колбасного короля, то взорвала бы этот конкурс (смеётся).

Напомним, что финал национального отбора на песенный конкурс «Евровидение-2019» состоится 7 марта. Начало трансляции в 22.00.